1071. Г. З. ЕЛИСЕЕВУ
20 сентября 1884. Петербург
20 сентября.
Многоуважаемый Григорий Захарович.
Два месяца тому назад Вы обещали мне, вслед за сим, прислать мне инструкцию, как поступить с Вашим капиталом, хранящимся у меня 1. С тех пор я ожидаю Вашего письма, но тщетно. Между тем я положительно болен и до такой степени, что с утра до ночи мучусь, не имея возможности ни работать, ни даже думать. Ваши деньги положительно сводят меня с ума, и я усерднейше прошу Вас развязать меня с ними. Чего доброго, меня обвинят в присвоении, а я не желал бы, чтоб на моей памяти лежал позор. Я совсем не понимаю, что заставляет Вас медлить решением по этому делу. Признаюсь откровенно, я несколько раз порывался продать облигации, и послать Вам переводные векселя. Но во-первых, я не желал бы сделать Вам неугодное, а во-вторых, Вы как-то нетвердо указываете на квартиру. Теперь, когда все Ваши собрались около Вас в Париже, Вы, вероятно, окончательно основались. Поэтому, прошу Вас уведомить меня теперь же, как мне поступить 2. Убеждаю Вас сделать это, потому что я без шуток собрался умирать.
Сегодня был у меня Михайловский, которому разрешено на 6 дней приехать в Петербург. Он нигде не пристроился, да вряд ли и кому-нибудь из лиц, близких «Отеч<ественным> зап<искам>», придется устроиться. Особенно жаль Скабичевского, который решительно сидит без дела. Кривенку Михайловский сегодня видел; он все еще сидит арестованный, равно как и Шелгунов. Но Протопопова и Эртеля — выпустили. С «Делом» поступили так же, как и с «Отеч<ественными> зап<исками>», то есть совсем уничтожили журнал, не утверждая редактора. Даже продать его теперь нельзя 3.
Я буквально ничего не делаю, даже ничего не читаю — до такой степени я весь измучен болезнями. Второй месяц у меня поясница болит и третью неделю — зубы. Соколов женился и проводит медовый месяц в Крыму, Боткин — приехать не догадался, а Головин, который лечил меня на Сиверской станции, не весьма удачно действует. В эту самую минуту я чувствую признаки лихорадки, а при болезни сердца это аккомпанимент весьма плохой. Я уж и для уплаты за квартиру деньги приготовил и даже почтовых марок целый запас сделал, чтобы на первых порах не затруднить. А потом пусть уж распоряжаются сами.
Прощайте, извините, что безалаберно пишу: весь в жару и голова в потемках.
Весь Ваш
М. Салтыков.
Ради бога, ответьте скорее.
Примечания
Печатается по подлиннику: ГБЛ, ф. 576, карт. 2, № 25, л. 48.
Впервые опубликовано: Изд. 1933—1941, т. XX, с. 90—91.
1 В письме из Парижа от 30 июля 1884 года Елисеев высказал желание превратить деньги, находящиеся у Салтыкова, «в консолидированные облигации железных дорог», которые в Париже продаются дороже, чем в Петербурге. Окончательное же решение он обещал сообщить Салтыкову в следующем письме после ознакомления с сообщениями русских и французских газет (см. Письма Елисеева, с. 152).
2 В августе — сентябре Елисеев был болен и решение свое относительно денег сообщил Салтыкову лишь 28 сентября, отказавшись от приобретения процентных бумаг ввиду предполагаемого в 1885 году возвращения в Россию (Письма Елисеева, с. 153—154).
3 Журнал «Дело» в 1883—1884 годах находился в чрезвычайно тяжелых цензурных условиях, что обусловило частую смену редакторов: К. М. Станюкович, Н. А. Лебедев, В. П. Острогорский, Д. Н. Цертелев. Однако, в отличие от Отеч. записок существование.