1110. Г. З. ЕЛИСЕЕВУ
18 декабря 1884. Петербург
Многоуважаемый Григорий Захарович.
Посылаю Вам счет Карбасникова. Вы увидите из него, что журналов и книг Вам выслано на 109 р. 50 к., которые и уплачены мною из мартовских Ваших купонов. Теперь у меня Ваших денег остается 165 р. 50 к., которые в марте и вышлю Вам, ежели Вы не дадите им другого назначения. Не желаете ли из них заплатить в Литературный фонд на 1885 год 10 р.
Книги Вам высланы не с petite vitesse 1, а почтой, потому что комиссионеры принимают кладь не меньше 3 пудов по 3 р. 50 к. То есть они примут и меньше, но все-таки сочтут на 3 пуда. А по почте пересылка стоила 8 р. 05 к.
Поздравляю Вас и многоуважаемую Екатерину Павловну с наступающим Новым годом, который уже потому будет лучше истекающего, что имеет одним днем меньше. Ужасный был последний год, поистине ужасный. Жестокий без резона, безалаберный, глупый. Кроме злобы, бесплодно мечущейся и выражающейся в самых необдуманных предприятиях, ничего не видно. К величайшему сожалению, с наступлением старости чувство не притупляется во мне, а делается более и более восприимчивым. Никогда я такой глубокой боли не испытывал — просто не знаешь где место найти. Хотелось бы спрятаться куда-нибудь, ничего не видеть, все забыть, да не знаю, куда деться. Хлопочу какой-нибудь угол подальше найти, чтобы зарыться туда. И самому быть забытому и обо всем забыть. Хорошо бы водку начать пить, да боюсь — мучительно.
О бывших сотрудниках «Отеч<ественных> зап<исок>» почти ничего не знаю, кроме того, что бедный Скабичевский бьется, как рыба об лед, да и Плещеев в авантаже не обретается. Первый с горем пополам пристроился в «Р<усских> вед<омостях>», но денег там немного получает. Говорят, будто бы он и в «Новостях» участвует, но так как я этого журнала не получаю, то и не знаю ничего верного 2. О прочих: Абрамове, Южакове и друг<их> совсем ничего не знаю. Михайловский мне ничего не пишет, а на мои письма отвечает так кратко и таким странным тоном, как будто говорит: отвяжись! Очень возможно, впрочем, что я сам во всем виноват, т. е. не я собственно, а мое положение, которое всегда было как-то нелепо.
Замечание Ваше относительно первого «Пестрого письма» отчасти справедливо, но Вы забываете, что содержание жизни совсем изменилось 3. Прежние рамки сузились, и деятелю печати, который почему-либо не смыкает уста, приходится цепляться за крупицы. Вы не подумайте, что я играю в «Вестн<ике> Евр<опы>» какую-нибудь роль: я просто случайный сотрудник — и ничего больше. От «Р<усской> мысли» я совсем отказался, ибо это не журнал, а телятный вагон.
До свидания; желаю Вам и всем Вашим всего лучшего и прошу не забывать искренно Вам преданного
М. Салтыкова.
18 декабря.
Примечания
Печатается по подлиннику: ГБЛ, ф. 576, карт. 2, № 25, л. 50.
Впервые опубликовано: Изд. 1933—1941, т. XX, с. 122—123.
Ответ на письмо Елисеева от 27 ноября (9 декабря) 1884 года.
1 Малой скоростью.
2 Скабичевский активно участвовал в «Русских ведомостях» с конца 1884 года по март 1886 года, после чего его сотрудничество в газете носило случайный характер (см. Русские ведомости ведомостях», печатая там иногда стихи и очень часто выступая со статьями о новинках иностранной литературы (см. Русские ведомости, с. 134).
3 27 ноября (9 декабря) Елисеев писал Салтыкову: «... мне показалось странным, что Вы после пятимесячного молчания сочли нужным выступить перед публикой с разъяснением во всеуслышание психологического момента. Силы, конечно, нельзя не признавать, но исповедовать ее во всеуслышание значит ее увеличивать и в ней самой и вовне. Это уж никак не может помогать росту читателя, убегающего по своему детству в подворотню от любимого автора при первом противном ветре, а может утвердить его в безнадежном детстве навсегда. А впрочем, я ведь не знаю плана ваших новых «Пестрых писем». Начало их может быть только особого рода стратегический прием» (Письма Елисеева