1400. Н. А. БЕЛОГОЛОВОМУ
24 июля 1887. Серебрянка
24 июля.
Многоуважаемый Николай Андреевич.
Недели две тому назад я писал к Вам и вложил в мое письмо пакет, который просил Вас передать В. И. Лихачеву 1. До сих пор я ни от Вас, ни от В<ладимира> И<вановича> ответа не получил, так что адрес Лихачевых мне неизвестен. Знаю, что он послан в Лусек, но поехал ли туда и где этот Лусек, — не знаю. Будьте так добры, уведомьте. Я знаю, что переписка со мной не интересна, но так и быть, потерпите.
Вот и Катков умер. Теперь на вакансии великого патриота, властителя дум и мужа совета состоит Суворин. Вот увидите, что так будет. Я, признаться, завидую Каткову: он сын своих дел. При жизни имел и почести и богатство, и наконец не долго томился и умер. Даже французы оплакивают его и шлют на могилу венки 2. А скажет ли об нем история свое правдивое слово, — неизвестно. Потому что так все перепуталось, что и разобраться трудно. А ведь гаже человека нельзя себе вообразить.
Что касается до меня, то по почерку моему Вы уже догадаетесь, в каком я положении. Chorea в полной силе. Руки еле двигаются, непрерывная одышка, дерганье, кашель, насморк. И вдобавок адская обстановка.
Простите: больше не могу писать. Передайте мой привет уважаемой Софье Петровне и Лихачевым. Жму Вашу руку.
М. Салтыков.
Примечания
Печатается по подлиннику: ГБЛ, ф. 22, карт. 7, № 87.
Впервые опубликовано В. Розенбергом. — РБ, 1914, № 4, с. 171—172 (второй абзац); полностью: Изд. 1933—1941, т. XX, с. 313.
1 Пакет Лихачеву послан при письме от 12 июля. См. письмо 1399.
2 обоготворения имени Каткова в России» (ЦГАОР, ф. 1762, оп. 4, № 36, л. 71). Французский синдикат печати направил в редакцию «Московских ведомостей» телеграмму «с выражением соболезнования и посылает венок с лентой из национальных цветов» (Р. вед., 1887, № 201, 24 июля, с. 1). Возмущаясь реакцией, которую произвела во Франции смерть Каткова, В. А. Арцимович
10 августа (29 июля) писал Стасюлевичу: «Нет, даже на русском языке, достаточно сильных ругательных слов, чтобы наградить ими издателей французских журналов и газет и всех этих республиканских депутатов, ринувшихся в Москву <...> Какой хаос! Какое падение! Одна ненависть, к тому же не простая, а слепая, злобная, помутила умы и устраивает божеские почести человеку, который проповедывал не только уничтожение всяких человеческих прав, но и истребление целых народов» (