147. Е. И. ЯКУШКИНУ
7 июня 1861. Тверь
Тверь. 7 июня.
Благодарю Вас, многоуважаемый Евгений Иванович, за сообщение сведений по имению Кафтыревых. В настоящее время, я, к сожалению, не могу оставить Твери, чтобы лично осмотреть это имение, и потому поручил этот осмотр моему брату. По всей вероятности, он явится к Вам, и я надеюсь, что Вы не откажете ему в совете и содействии в этом важном для меня деле 1.
Крестьянское дело идет в Тверской губернии столь же плохо, как и в Ярославской. В течение мая месяца было шесть экзекуций; в одной выпороли 17 человек, в другой троих, в третьей двоих; в трех случаях солдатики постояли-постояли и ушли 2. Но с тех пор, как вступили в должность мировые посредники, потребность в экзекуциях начинает ослабевать. Гр. Баранов, очевидно, действует таким образом по слабости рассудка; им совершенно овладел Коробьин, который рассвирепел ужасно и с которым, вследствие сего, я перестал кланяться. Вам, быть может, покажется ребячеством с моей стороны подобная штука, но увы! я и до сих пор не всегда умею скрывать свои чувства, особенно если это чувства омерзения. Свирепость Коробьина произошла оттого, что он получил известие, что в Михайловском уезде (Рязанской губ.) где у него находится имение, крестьяне ворвались в земский суд и стоптали исправника. Отсюда ярость, отсюда приурочение личной боязни к принципу общему 3. «Это они пробуют свои силы!» — вопиет Коробьин. — «Свои силы», бессознательно повторяет Баранов и вслед за этим краснеет. И, несмотря на свою стыдливость, посылает команды. Я пытался усовещевать его, подал даже формальную бумагу с доказательствами нелепости его действий; 4 но и тут Коробьин подпакостил: «пускай, говорит, волнуется, а вы идите себе своей дорогой; вас, говорит, за бездействие власти под суд отдадут». С тех пор Баранов встречается со мною и краснеет; краснеет и посылает команды.
Об Арнаутовском погроме нам кое-что известно и здесь 5. Командир полка, бывшего на экзекуции, доносил начальнику дивизии (полк квартирует в Кашине), что один эскадрон еще оставлен в имении, с таким распоряжением: выводить людей каждый день на барщину и каждый же день резать по крестьянской корове на мясные порции. Дуббельт, перед отправлением в экспедицию, был в Твери и говорил другу своему Баранову: «Я стрелять не стану, а только всех их кур и коров передушу». И Баранов ничего, даже не замахнулся на своего друга, даже не назвал его сукиным сыном. Я слышал это от очевидца, которому можно дать полное вероятие.
Еще одна новость; Вам, вероятно, известно дело калужского Арцимовича; теперь оно кончилось 6. Государь вызывает <?> его для объяснений в Москву и одобрил его действия. Арцимович еще ни разу не посылал команды. Что на него жаловались дворяне — это не диво, но даже соседние губернаторы доносили, что им житья нет от того, что Арцимович не порет. Имена этих достойных сановников: П. М. Дараган и А. П. Самсонов 7. Оболенского жаль действительно; кто на его место — еще неизвестно.
Прощайте; быть может, в июле увидимся.
Весь ваш
М. Салтыков.
Примечания
Печатается по подлиннику: ЦГАОР, ф. 279, оп. 1, № 638, лл. 3—4. Впервые опубликовано: ЛН, т. 13—14, стр. 285, 286, 288.
1 О судьбе этого дела см. прим. 2 к письму 143.
2 Эти строки — одна из множества иллюстраций к тому, как занижались официальной отчетностью сведения о крестьянских волнениях и их усмирениях в годы реформы. По материалам Департамента генерального штаба, в мае 1861 года в Тверской губернии воинские команды для ликвидации очагов крестьянских волнений посылались не шесть раз, как сообщает полностью информированный Салтыков, а будто бы три раза. Согласно этим материалам, в Корчевский уезд было послано 8 мая два эскадрона, в Кашинский — 25 мая — три эскадрона и в Бежецкий — 23 мая — два эскадрона (ЦГВИА, ф. 38, оп. 18/272, св. 651, д. 175, ч. 2, лл. 237, 457 и 458).
3 Эту тему Салтыков вскоре разработал в очерке «К читателю» (Совр., 1862, № 2, см. в т. 3 наст. изд.).
4 Вероятно, речь идет о том «энергическом протесте» Салтыкова, о ко тором он сообщал Якушкину в письме 143.
5 Крестьяне угличского уездного предводителя дворянства Арнаутова, находившиеся в большом притеснении у помещика, отказались «после объявления воли» от исполнения полевых работ и внесения оброка в прежних размерах. На угрозы командированного из Петербурга флигель-адъютанта генерал-майора Дуббельта 3-го прислать несколько эскадронов драгун, которые будут жить на продовольствии крестьян, последние отвечали, что не боятся прихода и «целой дивизии». Тогда Дуббельт получил от царя разрешение судить арнаутовцев военным судом. Однако до суда дело не дошло. После того как в некоторые деревни были введены войска, арестованы и наказаны (поркой) зачинщики, крестьяне, по словам рапорта, «покорились и стали работать на помещика». Эпицентр событий — село Ворошилово — находился в верстах десяти от села Заозерья, имения М. Е. и С. Е. Салтыковых. — ЛЯ, т. 13—14, стр. 286, 288.
6 землевладельцем и заводчиком генерал-майором С. И. Мальцовым. Арцимович выступил в защиту крестьян и намеревался отдать имение Мальцева под опеку, чем навлек на себя ненависть не только со стороны помещиков и администраторов крепостников, но и нового министра внутренних дел П. А. Валуева, снарядившего сенаторскую ревизию губернии.
7