378. О. М. САЛТЫКОВОЙ
2 июня 1873. Петербург
С. П. б. 2 июня.
Любезная маменька.
Пожалуйста, простите, что я до сих пор замедлил благодарить Вас за добрый прием и добрые чувства, выказанные по случаю моего посещения Вас. Дело в том, что я все ждал извещения от Максима Андреева и только два дня тому назад получил его.
Известие это крайне неблагоприятно для меня, и, чтобы прийти хоть к какому-нибудь результату, я решился на последнее средство: переговорить с Лидией Михайловной лично. Сегодня я был у нее, но благодаря вмешательству Дмитрия Евграфовича ничего не добился. Не добился даже того, чего, собственно, желает она и прочие наследники. Сверх того, я узнал, что она поручает дело о взыскании денег некоему г. Бардовскому 1, которого тоже добыл ей Дмит<рий> Евгр<афович>. Все это, а главным образом страстное желание развязаться с этим делом вынудило меня предложить следующую денежную сделку: 1) Я уплачиваю Лидии Михайловне и матери ее 35 тысяч, а братьям каждому по 5 т. р. выкупными свидетельствами по номинальной цене рубль за рубль. 2) Так как для получения этой суммы я обязан часть имения пустить на выкуп, то мне дается на это сроку 3 года, в течение которых я обязываюсь уплачивать по 5 проц. ежегодно.
Условие это я сообщил г-ну Бардовскому, но будет ли успех — не знаю. Непременное при этом условие: чтобы одновременно с согласием Л<идии> Мих<айловны> было и согласие братьев, так как без этого дело будет представляться для меня все равно что нерешенным. Я же, кстати, до сих пор и понятия не имею, в чем заключаются требования братьев. Я прошу Вас, войдите в это дело и окажите Ваше содействие к соглашению. Скажите брату Илье, что я прошу его оставить старое и с своей стороны обещаю ему дружбу и согласие. Ведь у нас есть дети, и худо будет, если наша вражда перейдет и к детям нашим. У него есть здравый смысл, чтоб понять это. Я, по крайней мере, настолько люблю детей своих, чтоб предусматривать и будущее.
Я очень благодарен за сообщения Ваши. Представьте себе, что при разговоре с Лид<ией> Мих<айловной> первая претензия, высказа<н>на<я> Дм<итрием> Евгр<афовичем>, была в том, что я плачу мой долг Вам. Это просто неслыханно. Как будто мне не принадлежит лично половина доходов! Когда я давал доверенность покойному (к счастию, она у меня подлинником), то прямо сказал: обязываетесь уплачивать из доходов: 1) долг Опек<унскому> совету и 2) долг мой родительнице. Но какова совесть требовать, чтоб я свои
Прошу Вас: пожалуйста, окажите Ваше содействие хотя относительно Ильи. Пускай он хоть доверенность мне, что ли, даст; ведь я не вор, не украду. А всего бы лучше согласиться на мои предложения.
Я в Нижний не еду, потому что боюсь везти Костю. У него еще зубы не все прорезались. Я отправил их всех в деревню 28 числа, а сам еду завтра. Мы будем крайне обязаны, если Вы посетите нас в Витеневе. Все время до 15-го августа мы там будем безвыездно. Поворот с Пушкина. Ежели бы Вы были так добры, чтобы сообщить мне что-либо по делу, то адрес мой следующий: Москва, 3-я Мещанская, дом Аббакумовой, г-же Александре Александровне Кардановской, для передачи М. Е. Салтыкову.
Прощайте, милая маменька, целую Ваши ручки и, желая Вам всего лучшего, остаюсь преданный сын Ваш
М. Салтыков.
: Ее высокородию Ольге Михайловне Салтыковой. Тверской губернии в город Калязин.
Почтовые штемпеля: С.-Петербург. 4 июня 1873; Калязин, 6 июня 1873.
Примечания
ИРЛИ, ф. 366, оп. 3, № 51, лл. 11—12.
Впервые опубликовано: Изд. 1933—1941, т. XVIII, с. 273—274.
1 ИРЛИ).