685. П. В. АННЕНКОВУ
18 октября 1880. Петербург
С.П.бург, Литейная, 62.
Многоуважаемый Павел Васильевич.
Ежели я не сейчас ответил на Ваше добрейшее письмо 1, то не сочтите это за грубиянство, а просто припишите настоящей причине: хлопотам по выпуску 10-го №, который только вчера отправлен в цензуру. Обыкновенно редакторы, во время нахождения книжки во чреве кита, предаются загулу (напр. Стасюлевич), я же предаюсь унынию, в коем и обретаюсь ныне. Благодарю Вас за отзыв о моей статье. Вы правду говорите, что я не совсем расчетлив в своей деятельности, и от этого несомненно страдаю я сам. Таким образом, 2-ая ст<атья> «За рубежом» вышла слабее, а третья, быть может, будет еще слабее2. По крайней мере, судя по тому, что уже написалось. Трудно, очень трудно пишется мне, милейший Павел Васильевич, и хотя многим кажется, что писать в этом жанре сущие пустяки, но, в сущности, это едва ли не самый трудный род литературы. Представьте себе, что тут надо каждое слово рассчитать, чтоб оно не представляло диссонанса, чтоб оно было именно то самое, какое следует. Хорошо, коли чувствуешь себя в ударе, да ведь удары-то эти все реже и реже приходят, а притом же они почти всегда сопрягаются с неряшливостью и даже тривиальностью. Вот и приходится работать. Да кроме того и старость пришла, материал оскудевает. Где я его возьму, никуда почти не выезжая, никого не видя, и при моей не совсем удобной обстановке? Стало быть, и тут приходится работать, т. е. извлекать образы из себя. Расточительность тут действительно вредит, но мне уж не до экономии: благо, написано. К счастию, читатель в последнее время меня полюбил. Помнит, что хорошо сказалось, и снисходит (забывает), что сказалось слабо или темно. Но помнит только потому, что я сам беспрестанно напоминаю о себе: иначе он бы меня забыл.
Но довольно об этом. Поговорю о новостях.
Сегодня, 18 октября, воротился из Ливадии Лорис-Меликов и привез какие-то шесть проектов (утвержденные), в числе коих, однако ж, конституции нет. Знаю, что есть проект о написании нового устава книгопечатания, с устранением административного произвола и заменой его отдачей под суд3. Все газеты и журналы по этому поводу ликуют, а в том числе и «Отеч<ественные> зап<иски>»; но я лично так думаю: до сих пор я еще не сиживал в кутузке, а в будущем — не знаю. Сдается, что не миновать. Как слышно, судить будут в кассационном де<партамен>те Сената, где сидят люди солидные и к неудобствам кутузки равнодушные. Вы, однако ж, размыслите: каково в преспективе, на старости лет, видеть кутузку? Говорят, впрочем, что когда новый устав будет составлен, то и опытные литераторы будут приглашены для рассмотрения. По-видимому, и меня уже считают опытным литератором (недаром — «редактор»), и тоже пригласят. Каково будет нож на самого себя точить?
Другая новость: ревизия сенаторская коснется и Уфимской губернии. Выплыло нечто ужасное. Из 420 т<ысяч> десятин казенных оброчных статей осталось налицо только 18 десятин. Остальное все роздано. Говорят, государя это поразило. Любопытно, что-то сделает сенаторская ревизия и какие будет иметь последствия. Государю представляли об отчуждении степи, а отчуждали корабельные леса. Стало быть, практиковался обман4. Ежели Вы читаете «Голос», то сегодняшний № должен Вас поставить на настоящую точку. Найдите и прочтите5. Это одно из самых крупных событий, и ужасно любопытно, успеют ли его проглотить и скомкать, или же ему суждено иметь развитие. Ливен уже струсил и предлагает отдать дар назад (он получил, между прочим, 1000 дес<ятин> кораб<ельного> леса), но покуда еще не берут. Как бы то ни было, но Лор<ис>-Мел<иков> за это одно дело уже заслуживает величайшей признательности.
Вы, конечно, знаете, что Стасюлевич издает с будущего года газету «Порядок»6. Заглавие неуклюжее, как и сам Стасюлевич, и газета, вероятно, будет тягучая. Но я все-таки желаю ему всякого успеха, хотя ввиду того, что это может остепенить Суворина. В этих соображениях я подыскал Стасюл<евичу> даже фельетониста, Терпигорева, автора «Оскудения». Не знаю, вытанцуется ли из него что-нибудь занимательное, но, во всяком случае, на первое время буду сам просматривать и руководить. Скажите, где Вы отыщете такое дружелюбие? Что же касается до «Вестн<ика> Евр<опы>», то, по слухам, сие мертвое тело переходит в заведывание Пыпина и Стасюлевич будет только по имени редактором его.
Корш, выпросивший дозволение издавать газету «Печать», не воспользуется оным, по неимению капиталов7.
Искренно Вам преданный
М. Салтыков.
18 октября.
На конверте: Allemagne. Baden-Baden. Ludwig-Wilhelmsplatz, 8. M-r Paul Annenkoff.
Почтовые штемпеля: С.-Петербург. Город, почта. 19 окт. 1880; С.-Петербург. 20 окт. 1880; Baden. 4.11. и др.
Примечания
Печатается по подлиннику: ИРЛИ, ф. 366, оп. 3, № 3, лл. 40—41. Впервые опубликовано: Письма, стр. 193—196.
1 Прочитав первую главу «За рубежом», П. В. Анненков 1/13 октября 1880 г. делился с Салтыковым: «Это прелесть. Мне кажется, что одни комментарии к Вашим рассказам могли бы составить порядочную репутацию человеку, который бы за них умело взялся. Ввиду того, что Вы один из самых расточительных писателей на Руси, комментарии почти необходимы. Сколько собрано намеков, черт, метких замечаний в одном последнем рассказе, так это до жуткости доходит — всего не разберешь, всего не запомнишь» (ЛН, т. 13—14, стр. 357—358; Изд. 1933—1941, т. XIX, стр. 425).
2 Отеч. записки
3 О новом цензурном уставе см. письмо 681, прим. 1.
4 Начиная с летних месяцев 1880 г. в печати появились статьи о расхищении высшими чиновниками казенных земель, преимущественно с ценным корабельным лесом, в Уфимской и Оренбургской губерниях. Эти хищения были произведены в то время, когда П. А. Валуев был министром государственных имуществ (с 1872 по 1877 г.). Дело приобрело столь широкий резонанс, что Лорис-Меликов вынужден был назначить сенаторскую ревизию. Александр III предложил Валуеву подать в отставку, а при окончательном рассмотрении материалов этого дела 2 февраля 1882 г. Ему было выражено «высочайшее неодобрение».
5 Салтыков имеет в виду передовую статью «Санкт-Петербург, 17 октября 1880 года», опубликованную в газете «Голос» (1880, № 288, 18 октября), в которой говорилось о том, что продажа земель в Уфимской и Оренбургской областях произведена незаконно.
6
7