Поиск по творчеству и критике
Cлово "FINIS"
Входимость: 15. Размер: 109кб.
Входимость: 6. Размер: 46кб.
Входимость: 2. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 15. Размер: 109кб.
Часть текста: первому не только не утаивать недостатков продаваемого имения, но объяснять оные с полною откровенностью. Само собою, впрочем, разумеется, что умный продавец никогда не скажет, что имение его ничего не стоит, но сошлется или на недостаток капиталов или на собственные свои, владельца, невежество и нерадивость. Такая откровенность почти всегда удается, ибо всякий покупатель непременно мнит себя агрономом, а ежели у него, вдобавок, есть несколько лишних тысяч рублей, то к таковому самомнению обыкновенно присоединяется уверенность, что, по мере размена крупных ассигнаций на мелкие, негодное имущество будет постепенно превращаться в золотое дно. Один наш знакомый, например, так рекомендовал свое Монрепо лицу, интересовавшемуся приобретением оного: "Земля у меня, - писал он, - отчасти худородная, отчасти из песков состоящая, но ежели приложить труд, умение и капитал, то... Бажанов пишет: известно, что даже зыбучие пески, ежели... Советов повествует: ежели зыбучие пески... Но в особенности рекомендую некоторые подозрительного свойства залежи, которых в имении очень достаточно и которые, по недостатку капиталов, не были, к сожалению, подвергнуты исследованию. Судя, однако ж, по ржавчине, покрывающей воды и растущие злаки, можно предположить..." И что же! откровенность эта имела самый полный успех! Прошло очень немного времени, как в Монрепо уже разгуливал новый владелец и, в свою очередь, обдумывал наилучшую для...
Входимость: 6. Размер: 46кб.
Часть текста: (1863) и февральским (1864) обозрениями «Нашей общественной жизни», а также очерком «В деревне» (см. т. 6). В «Убежище Монрепо» проставлены, однако, несколько иные тематические акценты. В цикле отсутствуют, например, «подробности мужицкого быта», занимающие столь значительное место в произведениях 60-х годов. Основное внимание автора сосредоточено на попытках поместного дворянина выйти из того социально-исторического кризиса, в который поставило его пореформенное развитие, а также на надеждах «культурного человека» обрести настоящее дело на путях «рационального» хозяйствования. Всем своим художественно-публицистическим содержанием «Убежище Монрепо» убеждало, что эти попытки и надежды несостоятельны, безрезультатны. В этом, собственно, и смысл названия цикла, куда введен характерный в дворянской буколике и помещичьем речевом обиходе галлицизм «Монрепо» (mon repos — мой отдых), служивший обозначением тихого, уединенного уголка, места покоя и отдохновения от житейских забот. В ироническом осмыслении Салтыкова «Монрепо» — «собственный угол», последнее пристанище вытесняемого с общественной сцены помещика, символ оскудевающего «дворянского гнезда». Чуждый народнических иллюзий, Салтыков показывает неотвратимость процесса смены «ветхого» человека «чумазым». В «Убежище Монрепо» запечатлен тот исторический период, когда буржуазия, становясь «дирижирующим сословием», утверждалась повсеместно, «не только в фабрично-заводской промышленности, а и в деревне и вообще везде на Руси» 1 ....
Входимость: 2. Размер: 75кб.
Часть текста: которые тоже надувались и говорили: "Мы - ваше начальство!" - а наконец, и вправду попал начальству в руки. Ну, натурально, испугался. Напоследях спрятался в Монрепо и думал: уж тут-то меня не настигнет начальственный взор - и вдруг Грацианов!.. Lui! toujours lui! [Он! всегда он! (фр.) ] Но, в сущности, повторяю, все эти тревоги - фальшивые. И ежели отрешиться от мысли о начальстве, ежели победить в себе потребность каяться, признаваться и снимать шапку, ежели сказать себе: за что же начальство с меня будет взыскивать, коли я ничего не делаю, и ежели, наконец, раз навсегда сознать, что и становые и урядники - все это нечто эфемерное, скоропреходящее, на песце построенное (особливо, коли есть кому пожаловаться в губернии), то, право, жить можно. Умирать же и подавно ни от кого запрета нет... А умирать - пора. Не умереть, а именно умирать, освобождаться от жизни постепенно, непостыдно, сладко. Среди царящей суматохи, где слышатся голоса только бесчисленного множества темпераментов, где нападающие не знают, на кого они нападают, а защищающиеся - от кого они...
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Часть текста: все это придумано! По наружности, вы видите как будто отдельные издания: тут и "Старейшая Всероссийская Пенкоснимательница", и "Истинный Российский Пенкосниматель", и "Зеркало Пенкоснимателя", а на поверку выходит, что все это одна и та же сказка о белом бычке, что это лишь рубрики одного и того же ежедневно-еженедельно-ежемесячного издания "Общероссийская Пенкоснимательная Срамница"! Каков сюрприз! Но этого мало. Мало того что родные братья притворяются, будто они друг другу только седьмая вода на киселе, - посмотрите, как они враждуют друг с другом! "Мы, - говорит один, - и только одни мы имеем совершенно правильные и здравые понятия насчет института городовых, а вам об этом важном предмете и заикаться не следует!" - "Нет, - огрызается другой, - истинная компетентность в этом деле не на вашей, а на нашей стороне. Мы первые подали мысль о снабжении городовых свистками - а вы, где были вы, когда мы предлагали эту спасительную меру? И после этого вы осмеливаетесь утверждать, что мы не имеем сказать ничего плодотворного по вопросу о городовых! Но мы отдаем наш спор на суд публики и ей предоставляем решить, какого...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: которая летом загромождалась барками, обыкновенно остававшимися там и на зимовку. Много было в Р. значительных капиталистов, достаточное количество раскольников, а главное, вместе с судами приходила целая громада рабочего люда с паспортами и без паспортов. Словом сказать, круглый год в городе царствовала та хлопотливая неурядица, около которой можно было греть руки, зная наперед, что тут черт ногу сломит, прежде чем до чего-нибудь доищется. По-видимому, этой сладкой уверенностью согревалось и майорское сердце. С утра до вечера, зимой и летом, Петр Спиридоныч ковылял, постукивая деревяшкой, по базару, гостиному двору, набережной, заходил к толстосумам, искал, нюхал и, конечно, доискивался и донюхивался. Лет через десять деятельного городничества, когда он задумал жениться на Раичке, у него был уже очень хороший капитал, хотя по службе он не слыл притязательным. Ласков он был и брал не зря, а за дело. Купцы дарили его даже "за любовь", за то, что он крестил у них детей, за то, что он не забывал именин, а часто и запросто заходил чаю откушать. Каждомесячно посылали ему "положение" (не за страх, а за совесть), и ежели встречалась нужда, то за нее дарили особо. Но не по условию, а столько, сколько бог на душу положит, чтоб не обидно было. И он...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: сказал мне, что сдал уже статьи в типографию 2 . Янжулу я постоянно назначал 75 р. за лист, и, как уверил меня Гаспер, жена его получила уже за напечатанное до сих пор все, что следует. В статье Трирогова больше 4-х листов и, может быть, придется разделить ее на два №, но, впрочем, все это выяснится в понедельник, так как я до этого дня останусь в Петерб<урге>. У нас все благополучно, хотя хорошего мало. Скучно. Чувствую, что всякий интерес, к журнальному делу угасает. Так постыло, так постыло, что и сказать нельзя. Да и не мне одному: всем, кажется, надоело. В понедельник я уеду в Лебяжье на неделю, потом приеду на неделю в Петербург, а потом опять дня на четыре в деревню, и к 7-му числу окончательно ворочусь в П<етер>бург. Пора. Недели две у нас стояла прелестная погода, а теперь опять с неделю льют неперестающие дожди. Сегодня видел Лихачева, который раньше 25 августа из П<етер>б<урга> не уедет. Вероятно, он еще застанет Вас в Париже, куда прямо отправляется. Пришлете ли Вы «Внутр<еннее> обозр<ение>» для сентябрьской книжки? 3 Мы на Вас рассчитываем. Ежели намерены прислать, то нельзя ли пораньше? Хорошо бы пораньше книжки выдавать, все как будто бы плечам легче. Меня, по крайней мере, эти промедления ужасно мучают. Что же касается до моей предполагаемой поездки за границу, то, по-видимому, она не состоится. Средств нет, да и незачем. Я сегодня купил себе новые калоши, и думаю: вот и вся заграница, всего 5 р. стоит. Пишу с трудом, хотя все-таки пишу (не к Вам, а в «Отечественных^ зап<исках>»). И для сентябрьской книжки отдал кое-что 4 . Выходит как-то неуклюже, видно, что человеку противно. И ведь как противно-то, если б Вы знали! Тянуть канитель из месяца в месяц — поневоле начнешь подражать самому себе. Хороших вещей совсем в запасе нет. ...
Входимость: 1. Размер: 40кб.
Часть текста: дворники. Оказалось, однако, что и Феденька засел в Петербурге и день-деньской над чем-то корпит, а потом целую ночь напролет докладывает. Очевидно, он не на шутку занялся своей карьерой и решился воспользоваться летним запустением и отсутствием чиновнической конкуренции, чтобы все свои способности лицом показать. Не знаю почему, но при встрече с ним мне вдруг вспомнился Ландсберг, которого имя в эту минуту занимало все умы и который тоже тщательно холил свою карьеру. — Ты Ландсберга не знавал? — обратился я к Феденьке. — К сожалению, знал. Прошлой зимой даже vis-à-vis 1 в кадрили не раз приходилось танцевать. — Да, вот и он... Все думал, как бы карьеру сделать, — и вдруг... Клянусь, я сказал это почти бессознательно, нимало не рассчитывая проводить какие-нибудь параллели. Однако ж Феденька обиделся и покраснел. — Неужели же вы находите какие-нибудь поводы для сравнения? — протестовал он. — Упаси бог, мой друг! Так... вспомнилось... Все слышишь что-то такое страшное: подтянуть да в бараний рог согнуть — ну, и вспомнилось; а ведь, может быть, и Ландсберг в мечтаниях своих...
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Часть текста: Письмо в С.-Петербургский цензурный комитет. 17 сентября 1879. Петербург 602. В С.-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ 17 сентября 1879. Петербург Ввиду предполагаемых изменений в 9 № «Отеч<ественных> записок», имею честь покорнейше просить распоряжения о выдаче заарестованных книг журнала для исправлений. По исполнении сего, требуемое количество экземпляров будет представлено в Комитет вновь. М. Салтыков . 17 сентября 1879 г . Примечания Печатается по подлиннику: ЦГИА , ф. 772, оп. 2, 1865 г., № 60, л. 331. Впервые опубликовано: ЛИ , т. 13—14, стр. 165. Обращение Салтыкова в цензурный комитет связано с поступившим туда 14 сентября 1879 г. донесением цензора Н. Е. Лебедева о № 9 Отеч. записок , в котором он сообщал о «Художниках» Гаршина и двух очерках Салтыкова: «Finis Монрепо» и «Первое июня. — Первое июля». Отмечая, что, несмотря на свою тенденциозность, «Художники» Гаршина не могут «послужить поводом к аресту книжки», он обращал серьезное внимание на очерки Салтыкова, за помещение которых требовал ареста девятого номера журнала. Однако в результате переговоров внутри цензурного ведомства редакции было предложено исключить часть текста в произведениях Салтыкова. После изъятия ряда мест номер был разрешен к выпуску в свет (подробнее см. в наст. изд. т. 13, стр. 732—735).
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: Выморочный Газетчик Гегемониев Глава Глупов и глуповцы Глуповское распутство Гнездо Годовщина Голодный город Горехвастов Господа Головлевы Господа Молчалины Господа ташкентцы Госпожа Музовкина Госпожа Падейкова Дворянская хандра Дворянские мелодии День в помещичьей усадьбе День прошел — и славу богу! Деревенская тишь Дети Москвы Дети. По поводу предыдущего Для детского возраста Дневник провинциала в Петербурге Добрая душа Добро пожаловать Дорога Евгений Люберцев Единственный Елка Еще переписка Жених Житье в Москве За рубежом Заболотье Запутанное дело Здравствуй, милая, хорошая моя! Земский деятель Зиждитель Зубатов Известие о Двоекурове Имярек Испорченные дети История одного города К читателю (Благонамеренные речи) К читателю (Сатиры в прозе) Кандидат в столпы Каплуны Клевета Княжна Анна Львовна Корепанов Крепостная масса Кузина Машенька Культурная тоска Литераторы - обыватели Лузгин Мавруша-новоторка Матушка Мавра Кузьмовна Между своими Мироеды Миша и Ваня Мнения знатных иностранцев о помпадурах Мое рождение и раннее детство. Воспитание физическое Монрепо-усыпальница Московская родня. Дедушка Павел Борисыч На досуге На заре ты ее не буди Надорванные (Юродивые) Наш губернский день Наш дружеский хлам Наша общественная жизнь Наши глуповские дела Недовольные (сцена) Недозволенные семейные радости Недоконченные беседы (между делом)....