Поиск по творчеству и критике
Cлово "OCCUPANT"
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 89кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: науки прежде всего требует азбуки, потом складов, четырех правил арифметики, таблички умножения и т. д. "Ташкентец" во всем этом видит неуместную придирку и прямо говорит, что останавливаться на подобных мелочах значит спотыкаться и напрасно тратить золотое время. Он создал особенный род просветительной деятельности - просвещения безазбучного, которое не обогащает просвещаемого знаниями, не дает ему более удобных общежительных форм, а только снабжает известным запахом. Тот, кто пьет херес tres vieux {очень старый.}, считает себя просветителем относительно того, кто пьет херес просто vieux; {старый.} тот, кто пьет херес vieux, считается просветителем всех, пьющих настойку и водку. Разумеется, это только пример; но я привожу его для того, чтобы дать читателю понятие о градации. Градацию эту он может перенести во всякую другую сферу (например, в сравнительную сферу сюртуков и поддевок, ресторанов и харчевен, кокоток, имеющих ложу в бельэтаже, и кокоток, безнадежно пристающих к прохожему в Большой Мещанской, и т. п.), лишь бы она кончалась человеком, "который ест лебеду". Это тот самый человек, на котором окончательно обрушивается ташкентство всевозможных родов и видов. Но и здесь не следует понимать буквально, что "человек, питающийся лебедою", должен непременно наполнять свой желудок этим суррогатом. "Лебеда", как и "голод", суть выражения фигуральные, дающие место для великого множества представлений. Есть лебеда...
Входимость: 1. Размер: 89кб.
Часть текста: "Честолюбивой Просвирни"? Каким образом я выполню это! Господи! укрепи меня! просвети мой ум глупопониманием! Сердце бесчувственно и закоснело созижди во мне! Очи мои порази невидением, уши - неслышанием, уста научи слагати несмысленная! Всевидяще! спаси мя! спаси мя! спаси мя! Даже тогда, когда я вполне убедился, что все происшедшее со мной не больше как несносный и глупый фарс, когда я с ожесточением затискивал мои вещи в чемоданы, с тем чтоб завтра же бежать из Петербурга, - даже и тогда мне казалось, что сзади кто-то стоит с нумером "Честолюбивой Просвирни" в руках и иронически предлагает: а вот не угодно ли что-нибудь понять из моего "Бормотания"? И я со страхом опять принимался за работу укладывания, стараясь не поднимать головы и не оглядываться назад. Но вот наконец все уложено; я вздыхаю свободнее, зажмуриваясь бегу к постели и ложусь спать, с сладкою надеждой, что завтра, в эту пору, Петербург, с его шумом и наваждениями, останется далеко позади меня... Надежда тщетная. Хотя я заснул довольно скоро, но этот сон был томителен и тревожен. Сначала передо мной проходит поодиночке целая вереница вялых, бесцельно глядящих и изнемогающих под игом апатии лиц; постепенно эта вереница скучивается и образует довольно плотную, темную массу, которая полубезумно мечется из...