Поиск по творчеству и критике
Cлово "DULCE"
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: В ней все тенисто, прохладно, изобильно и привольно. Обширный каменный дом, густой, старинный сад, спускающийся террасой к реке, оранжереи, каменные службы, большой конный завод, и кругом - поля, поля и поля. Сам Мангушев - совершенно исковерканный молодой человек, какого только возможно представить себе в наше исковерканное всякими bons и mauvais principes {хорошими и дурными принципами.} время. Воспитание он получил то же самое, что и Nicolas, то есть те же "краткие начатки" нравственности и религии и то же бессознательно сложившееся убеждение, что человеческая раса разделяется на chevaliers и manants {рыцарей и мужиков.}. Хотя между ними шесть лет разницы, но мысли у Мангушева такие же детские, как у Nicolas, и так же подернуты легким слоем разврата. Ни тот, ни другой не подозревают, что оба они - шалопаи; ни тот, ни другой не видят ничего вне того круга, которого содержание исчерпывается чищением ногтей, анализом покроя галстухов, пиджаков и брюк, оценкою кокоток, рысаков и т. д. Единственная разница между ними заключалась в том, что Nicolas готовил себя к дипломатической карьере, а Мангушев, par principe, {из принципа.} всему на свете предпочитал la vie de chateau {жизнь в поместье.}. В последнее время у нас это уже не редкость. Прежде помещики поселялись в деревнях, потому что там дешевле и привольнее жить, потому что ни Катька, ни Машка, ни Палашка не смеют ни в чем отказать, потому что в поле есть заяц, в лесу - медведь, и т. д. Теперь поселяются в деревнях par principe, для того, чтоб сеять какие-то семена и поддерживать какие-то якобы права... Таким образом, если для...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: 1871 года у Салтыкова еще не было намерения продолжить эту публикацию серией цикловых очерков и что такое решение возникло или окончательно оформилось лишь в сентябре - октябре 1871 года, когда он уже напечатал первую параллель и приступил к работе над второй (см. стр. 703). Текст журнальной публикации очерка содержит немногочисленные, но в ряде случаев интересные разночтения по сравнению с текстом отдельных изданий. Так, перечень авторов "избраннейших романов", книги которых наполняли библиотеку господского дома в селе Перкали, в ОЗ и изд. 1873 был такой: "Габорио, Флобер, Фейдо, Понсон-дю-Терайль и прочее". В изд. 1881 Салтыков заменил Флобера бульварным романистом Монтепеном. По-видимому, эта замена характеризует изменение отношения Салтыкова к Флоберу, с которым он лично познакомился в 1876 году в Париже. Кроме того, рассуждения Nicolas о нигилистах завершались в "Отечественных записках" сатирическим откликом на одно из мест статьи о "нечаевском деле", помещенной в "С. - Петербургских ведомостях" (1871, Э 180): "Как сказал один мой знакомый фельетонист, - это Хлестаковы, представители собственной разгоряченной фантазии!" В "С.-Петербургских ведомостях" Нечаев действительно сравнивался с Хлестаковым: "Это Хлестаков-агитатор, Хлестаков, сознательно бросившийся в обман и увлекшийся своей ролью, подобно бессмертному Ивану Александровичу". Эта фраза процитирована Салтыковым в статье "Так называемое "нечаевское дело" и отношение к нему русской журналистики", помещенной в том же номере "Отечественных записок" (см. т. 9, стр. 204). В 1873 году этот намек потерял свою остроту и злободневность, а поэтому и был исключен из текста произведения. Во всех...
Входимость: 1. Размер: 77кб.
Часть текста: тридцативерстную станцию, обындевевшая тройка, не понуждаемая ямщиком, вскачь летит по дороге; от быстрой езды и лютого мороза захватывает дух. Пустыня, безнадежная, надрывающая сердце пустыня... Вот налетел круговой вихрь, с визгом взбуравил снежную пелену - и кажется, словно где-то застонало. Вот звякнуло вдали; порывами доносится до слуха звон колокольчика обратной тройки, то прихлынет, то отхлынет, и опять кажется, что где-то стонет. Вот залаяла у деревенской околицы ледащая собачонка, зачуяв волка, - и снова чудятся стоны, стоны, стоны... Мнится, что вся окрестность полна жалобного ропота, что ветер захватывает попадающиеся по дороге случайные звуки и собирает их в один общий стон... Саваны и стоны... Для жителя столицы, знакомого лишь с железными путями, зимнее путешествие на лошадях, в том виде, в каком оно совершается в наши дни, должно показаться почти анахронизмом. Если даже в его памяти свежо сохранились воспоминания о старинной езде на почтовых, сдаточных и так называемых долгих, то и тут он должен сознаться, что в...