Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ю"

1. Письмо Гаевскому В.П. Конец 1878 — начало 1879. Петербург

Входимость: 1. Размер: 1кб.

Часть текста: Письмо Гаевскому В.П. Конец 1878 — начало 1879. Петербург 1879 580. В. П. ГАЕВСКОМУ Конец 1878 — начало 1879. Петербург Многоуважаемый Виктор Павлович. Ежели назначенное на сегодня чтение состоится 1 , то не будешь ли ты так добр заехать перед оным за мной, как было условлено. При сем прилагаю Юр. за билет. Ваш М. Салтыков . Примечания Печатается по подлиннику: ГПБ , ф. 171, № 248, л. 11. Впервые опубликовано: Неизданные письма , стр. 71. 1 О каком чтении идет речь, установить не удалось.

2. Письмо Белоголовому Н.А. 10/22 марта 1876. Ницца

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: поясница, что я не мог ходить иначе, как с превеликим мучением, я решился пригласить Чернышева, тем больше что он бывает в нашем пансионе у одной больной. В тот же день Реберг узнал от жены, что был у меня Чернышев, выразился так, что нога его не будет в доме, где был Чернышев. Таковы здешние жестокие медицинские нравы. Поэтому я теперь в опеке у Чернышева. Чернышев лечит с божьею помощью и больше надеется на бога, чем на помощь медицины. Я тоже начал уповать на бога. Сверх того, он имеет такой вид, что хотя ходит в обыкновенном штатском платье, но мне все кажется, что он в вицмундире и занимает должность акушера в Ниццской врачебной управе. Это меня веселит и переносит в Россию, где я видал-таки на своем веку членов врачебных управ, верующих в бога и в милотный пластырь, который, как известно, тоже с божьею помощью выдуман. Чернышев предписал мне следующее: вдыхать каждый день по два фута кислороду, один фут утром и другой вечером, пить зельтерскую воду с молоком по четыре стакана в день, не употреблять за обедом и завтраком здешней воды, а пить Виши, в качестве мочегонного (можно и с вином). Для спины прописал мне втирание из вератрина, хлороформа и оливкового масла. Кислород я вдыхаю уже 13-й день и прочее все исполняю. Кашель у меня уменьшился настолько, что я страдаю от него лишь утром и отчасти вечером, ложась спать (прежде я круглый день неистово кашлял). Спина все еще болит, хотя лучше. Опухоли в сочленениях руки делаются меньше. Но сердце как будто пошаливает. Во всяком случае, я не могу пожаловаться и буду держаться Чернышева, покуда сижу в Ницце. Я хотел было ехать в Париж 1-го апреля, но теперь вижу, что это суетная мечта. Назначил срок 16-го числа, в день Пасхи, но удастся ли — не знаю. Говорят, в Париже такое...

3. Письма к тетеньке. Письмо третье, редакция, запрещенная цензурой.

Входимость: 1. Размер: 74кб.

Часть текста: и рады! Высказывайтесь. Но чур! высказываться не сговариваясь, а вразброд; не через зачинщиков, а каждый за свой счет; не задаваясь превратными толкованиями, а попросту, без затей; не настаивая, но предоставляя... Ибо лишь под условием полной независимости «содействий» можно различить, у кого за душой грош, а у кого и совсем нет ничего. Но для чего же это содействие нам понадобилось? — удивитесь вы. — А для того, голубушка, чтобы прикрыться и прожить. Правда, до сих пор мы и без «содействий» были живы, но нынче так вышло, что, с помощью одних столоначальников, жить как будто стало зазорно. Чиновничество-то, ведь оказывается, не благоустроило нас, а погубило. Бессильное в делах устройства и неблагопоспешное в делах строгости и скорости, оно легкомысленно просмотрело исчезновение наших краеугольных камней и не приняло соответствующих мер к упрочению наших основ. Вместо того чтобы смотреть в оба, оно, своим гнилым либеральничаньем, положило основание смуте, грозящей обществу разрушением. И, кроме того, оно же заслонило собою живую и здоровую Русь. Так обратимтесь же к ним, к этим непочатым и неиспорченным русским силам, которые не знают ни превратных толкований, ни ватерклозетов, ни конституций — ничего, занесенного к нам с гниющего Запада! Пусть они скажут свое трезвенное слово, пускай помогут нам в деле восстановления потрясенных основ! Так вопиют все современные русские мудрецы: и те, которые заражают своим дыханием воздух Москвы, и те, которые собственным иждивением издают брошюры в Берлине и Лейпциге. А нам с вами это подавно на руку, потому что мы и прежде были известны, как люди, при которых «содействий» плохо не клади. Стало быть, и прекрасно. Распоясывайтесь же, неиспорченные силы! ...

4. В среде умеренности и аккуратности. Господа Молчалины. Глава III

Входимость: 1. Размер: 65кб.

Часть текста: месяц, в продолжение которого я не видал Молчалина. В начале сентября, идя по Невскому, я почувствовал, что кто-то сзади прикоснулся к моему плечу. Оглядываюсь — Алексей Степаныч. — Забыли? грешно, сударь! — молвил он, — а не худо бы проведать старого сослуживца! — И то сколько раз собирался к вам в департамент зайти, да совестно: все думается, как бы вас от занятий не оторвать! — оправдывался я. — Как будто только и света в окне, что департамент! чай, и квартира у нас есть. Свой дом, батюшка! На Песках, в Четвертой улице! Хорошо у нас там — тихо. И в Коломне тихо живут, да та беда — место низкое, того гляди, наводнение в гости пожалует. Пятнадцатый год домовладельцем и прихожанином в своем месте состою... ничего! ни в чем не замечен! — Непременно! непременно! как-нибудь утром в праздник... — Зачем утром! прямо к обеду в будущее воскресенье милости прошу! По воскресеньям мы в три часа обедаем. В прочие дни к седьмому часу вряд по службе исправиться, а в воскресенье — мой день! — Неужели вы каждый день в департаменте до седьмого часа сидите? — А то как же! Вот теперь половина двенадцатого, а я только еще на службу ползу, да и тут, пожалуй, разве...

5. Пошехонская старина. Глава 7. Портретная галерея. Тетеньки-сестрицы.

Входимость: 1. Размер: 44кб.

Часть текста: звоне, понесут в дом местные образа, и хотя до этой минуты еще далеко, но детские сердца нетерпеливы, и детям уже кажется, что около церкви происходит какое-то приготовительное движение. Во-вторых, с минуты на минуту ждут тетенек-сестриц (прислуга называет их "барышнями"), которые накануне преображеньева дня приезжают в Малиновец и с этих пор гостят в нем всю зиму, вплоть до конца апреля, когда возвращаются в свое собственное гнездо "Уголок", в тридцати пяти верстах от нашей усадьбы. Три подводы с тетенькиным скарбом: сундуками, пуховиками, подушками и проч., еще вчера пришли вместе с горничной Липкой, которая уже приготовила их комнату, расставила в двух киотах образа, выварила клопов из кроватей и постлала постели. Действительно, в половине пятого у околицы на выезде Ильинки показывается желтая четвероместная карета, которую трусцой спускает с пригорка четверка старых, совсем белых лошадей. Затем карета въезжает на мостовник и медленно ползет по нем до самой церкви. - Тетеньки! Тетеньки! - раздается на балконе. - Барышни едут! - откликаются голоса в девичьей и в коридорах. А брат Степан, у которого в руках подзорная трубка, следит за каретой и сообщает: - Тетенька Марья Порфирьевна капор сняла, чепчик надевает... Смотрите! смотрите! вынула румяны... румянится! Сколько они пряников, черносливу, изюму везут... страсть! А завтра дадут нам по пятачку на...