|
Примечания
СЕМЕЙНЫЕ ИТОГИ
(Стр. 93)
Впервые — ОЗ, 1876, № 3 (вып. в свет 22 марта), стр. 227—270, под заглавием «Благонамеренные речи. XVIII. Семейные итоги».
Сохранилась наборная рукопись (лл. 1—11, 14—16 рукой Е. А. Салтыковой, лл. 12—13, 17—23 — рукой Салтыкова) с типографской разметкой и правкой автора под заглавием «Благонамеренные речи. XVIII. Семейные итоги». Текст рукописи совпадает с журнальной публикацией.
Рассказ написан в Ницце в январе — феврале и выслан в Петербург в два приема: основная часть в последних числах февраля, конец рассказа — 4 марта.
При подготовке Изд. 1880 Салтыков, помимо стилистической правки и устранения ошибок и опечаток, внес ряд исправлений в текст рассказа, устранив несоответствия с предыдущими главами: изменено имя второго сына Иудушки, уточнена сумма казенных денег, растраченных Петенькой, и т. д., но оставлено создающее хронологическое смещение в фабуле указание на 30-летнюю службу Головлева в департаменте. У 53-летнего Головлева к моменту отставки, случившейся 10 лет тому назад, не могло быть такого административного «стажа».
Глава мыслилась как завершающая, однако при продолжении романа автор сохранил первоначальный заголовок, подчеркивая, что домашние, «родственные» отношения в семействе Головлевых окончательно распадаются, обессмысливаются, оборачиваются своими противоестественно жестокими сторонами.
Встречающееся в главе изображение снежной русской зимы, исполненное мотивов умирания и щемящей грусти («...земля на неоглядное пространство была покрыта белым саваном»), непосредственно восходит к знаменитой картине природы в «Кузине Машеньке» («Благонамеренные речи». XII): «Саваны, саваны, саваны!»
«Семейные итоги» были положительно оценены критикой и читателями1 времени я его считал только прекрасным сатириком и, даже замечая повторение одного и того же, некоторое время не все читал даже, теперь же
--------------
1 См., например, Русск. литература. — «Сын отечества», 1876, № 86, 17 апреля.
--------------
после таких типов, как Иудушка и маменька, да и вообще — мастерского рассказа, я его ужасно высоко ставлю и вперед не пропущу ни одной статьи его»1. Рецензенты отмечали усилившийся драматизм повествования. «Казалось, что после «Истории одного города» г. Щедрин ничего не напишет лучшего, что это chef d’oeuvre его деятельности, — размышлял Скабичевский. — Но в последних «Благонамеренных речах» его — в «Семейном суде», «По-родственному» и в «Семейных итогах» — открывается еще новая сторона его таланта: именно уменье выставлять не только одну смешную, пошлую сторону жизни, но и обнаруживать в этой пошлой стороне потрясающий трагизм. Главный герой этих трех рассказов, Порфирий Головлев, возбуждает в вас не один уже смех, но отвращение, смешанное с ужасом»2.
Очерк Салтыкова — это «картина старопомещичьего вырождения, целая эпопея чисто трагического характера, несмотря на то, что она преисполнена самой обыденной прозы и даже пошлости». «Главные два лица семейной драмы: старуха и сын ее Порфирий, прозванный Иудушкой, достигают размеров вполне художественных и типических фигур. Это, действительно, продукты целой культурной полосы»3.
Стр. 94. ...заговаривает о девах, погасивших свои светильники. — Евангельская притча о десяти девах, встречавших со светильниками жениха. Пять неразумных дев не взяли с собой масла, и, когда жених задержался, светильники у них погасли, и девы не поспели на брачный пир (Матф., XXV, 1—12).
Стр. 109. «Филозов без огурцов» — заключительные слова басни Крылова «Огородник и философ».
Стр. 111. ...в ту коронацию — в коронацию Николая I в 1826 году.
«Перикола» — оперетта Оффенбаха (1868 г.), с успехом шедшая на русской сцене (см. т. 10, стр. 771—772).
Стр. 112. «Анютины глазки». — «Барская спесь и Анютины глазки» — переводный французский водевиль, переделанный для русской сцены в 60-е годы.
...один на Плеваку похож <...> Другой <...> вроде петербургского Языкова. — В газетах 70-х годов помещались подробнейшие отчеты о судебных заседаниях с воспроизведением адвокатских выступлений, что не в последнюю очередь создавало популярность их авторам. Ф. Н. Плевако — известный адвокат и судебный оратор, славу которому приносили его речи на различных «скандальных» процессах. А. И. Языков — петербургский адвокат 60—70-х годов, чье увлечение поэзией, сочинительством, переводами, публиковавшимися в «Вестнике Европы», послужило поводом
--------------
1 Переписка И. Н. Крамского, И. Н. Крамской и П. М. Третьяков. — Искусство, М. 1953, стр. 135.
2 Заурядный читатель <А. М. Скабичевский>, Мысли по поводу текущей литературы. — БВ, 1876, № 91, 2 апреля.
3 Литература и журнализм. «Благонамеренные речи», XVIII; «Семейные итоги» Н. Щедрина... — «Молва», 1876, № 14, 4 апреля.
--------------
Стр. 117. ...помяни, господи, царя Давида и всю кротость его! — Молитва, предотвращающая гнев и немилость сильных (Псалт., 131, ст. 1—2).
Стр. 128. <...> бог и все взял, да он не роптал... — По библейскому преданию, бог поразил праведника Иова проказой, отнял у него все земные блага, чтобы испытать его благочестие (книга Иова).